Human Rights Watch: Нарушение прав русских в Эстонии

Эстония до сих пор не присоединилась к основным международным соглашениям, касающимся лиц без гражданства, включая Конвенцию о статусе апатридов 1954 года, Конвенцию о сокращении безгражданства 1961 года и Европейскую конвенцию о гражданстве. По данным эстонского Министерства внутренних дел, по состоянию на 1 июня 2015 года в Эстонии проживало 84 068 лиц без гражданства (прим. при населении 1 312 252 чел.).

После распада СССР, добиваясь восстановления эстонской государственности, власти Эстонии ввели политику получения гражданства, согласно которой большинству неэстонцев, рожденных в Эстонии или переехавших туда после 1940 года, требовалось пройти сложную и унизительную процедуру натурализации. Это привело к возникновению беспрецедентного количества лиц без гражданства (аналогичное происходило и в Латвии). В своем докладе 1993 года  Хьюман Райтс Вотч назвала порядок получения гражданства в Эстонии «дискриминационным», особенно по отношению к русскоговорящему меньшинству страны, и нарушающим «ряд международных конвенций», включая Международную конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 года.

В последние годы эстонское правительство предприняло значительные шаги по сокращению безгражданства среди детей. 21 января 2015 года были внесены поправки в закон «О гражданстве», упрощающие требования к натурализации для некоторых категорий граждан, включая детей. Новые поправки вступят в силу 1 января 2016 года. Они позволят детям, рожденным у родителей, не имеющим гражданства, получать эстонское гражданство при рождении автоматически, без подачи родителями заявления, как это происходило раньше. В течение года родители могут от имени своего ребенка отказаться от гражданства.

Согласно поправкам, дети, рожденные в Эстонии, также смогут сохранить гражданство других стран до 18 лет, а после этого в течение трех лет они должны будут решить, какой страны гражданство они хотят оставить. Дети без гражданства в возрасте до 15 лет, проживающие в Эстонии на 1 января 2016 года и чьи родители прожили в стране не менее пяти лет, тоже получат эстонское гражданство после вступления поправок в силу. При желании, родители смогут от имени своего ребенка отказаться от гражданства в течение одного года.

Поправки также упрощают требования получения гражданства лицами в возрасте старше 65 лет. Им больше не нужно будет сдавать письменную часть экзамена по эстонскому языку, что необходимо для натурализации. Это положение вступило в силу в феврале 2015 года.

Вместе с тем, поправки не распространяются на детей в возрасте от 16 до 18 лет, а также детей, родившихся за пределами страны у жителей Эстонии не имеющих гражданства.

Согласно официальной эстонской статистике, 6,3% населения Эстонии не имеет гражданства.

В докладе Хьюман Райтс Вотч 1993 года языковые требования в Эстонии были названы «возможно, самым большим препятствием» к получению гражданства русскоговорящими жителями страны. Языковые требования остаются самой значительной сложностью при натурализации пожилых русскоговорящих жителей, которые, как правило, получили образование на русском и зачастую обходятся в повседневной жизни без эстонского языка. В регионе Ида-Вирумаа на северо-востоке страны, где выше всего плотность русскоязычного населения, на русском говорят более 80% жителей. Эстонский здесь не имеет почти никакого практического применения для местных жителей, кроме процесса натурализации, что ставит под вопрос справедливость и необходимость языковых требований для людей, которые проживают тут длительное время.

Хьюман Райтс Вотч встречалась с людьми из Таллиннa и других эстонских городов, которые отмечали, что сложность экзамена по эстонскому языку остается главной причиной почему они сохраняют свои «серые паспорта» (документ, удостоверяющий личность неграждан в Эстонии) и не пытаются натурализоваться. Один этнический русский, который ездит на работу в другую страну Европейского Союза, сказал Хьюман Райтс Вотч, что решил не добиваться получения эстонского гражданства, после того как понаблюдал за тем, как его жена готовилась и сдавала экзамен по эстонскому для получения лицензии на профессиональную деятельность. По его словам, этот процесс был сопряжен для нее с большим «напряжением » и «стрессом». Он также отметил, что для подготовки к экзамену по эстонскому языку ему надо было бы уволиться с работы, чтобы посещать языковые курсы. И он предпочел сохранить работу и доход, потому что ему нужно содержать троих детей.

Относительно высокая стоимость натурализации и требования к доходу для получения гражданства тоже способствует безгражданству среди русскоязычного населения, и ограничивают в правах жителей страны с низким уровнем дохода. Языковые курсы для подготовки к экзамену небесплатныe, что является большим финансовым препятствием для неграждан со скромным доходом или отсутствием такового. Примечательно, что среди этнических русских высок уровень безработицы, особенно на северо-востоке страны. И хотя государство возмещает стоимость языкового обучения, платить все равно приходится вперед, а возмещение происходит только после успешной сдачи экзамена.

Другие требования, которые предъявляются при натурализации и создают финансовые сложности для экономически уязвимых этнических русских— это требования к доходам и стоимость собственно подачи заявления. Хотя 13 евро за подачу заявления в Эстонии — это, на первый взгляд, немного, в относительном выражении оно составляют 2% от среднемесячной зарплаты в Ида-Вирумаа (650 евро в 2011 году), и эта сумма увеличивается при повторной подаче, если человек пытается пересдать экзамен по языку. Определенные категории людей могут быть освобождены от расходов связанных с натурализацией, но неясно, многие ли вообще знают о такой возможности и пользуются ею.

Несколько человек, которых интервьюировали представители Хьюман Райтс Вотч отметили, что они не пытаются натурализоваться, так как не чувствуют причастности к политической жизни страны и им не нравится, что власти препятствуют реализации их права на гражданство.

В ответ на критику безгражданства эстонские власти указывают на то, что русскоговорящее меньшинство пользуется значительно большими правами, чем лица без гражданства в других странах. Хотя неграждане в Эстонии неравны в правах с гражданами, Эстония, к ее чести, обеспечивает им большую защиту, чем это предусматривается Конвенцией о статусе апатридов 1954 года. Лица без гражданства имеющие постоянный вид на жительство, могут выезжать и въезжать из страны по документам удостоверяющим личность апатрида, получать государственные социальные пособия и рассчитывать на эстонскую консульскую помощь за рубежом.

Вместе с тем, лица без гражданства не пользуются в стране всей полнотой политических прав. Хотя по эстонскому законодательству неграждане могут голосовать на местных выборах, они лишены возможности участвовать в парламентских выборах. Несмотря на то что Эстония не обязана допускать лиц без гражданства к голосованию на общенациональных выборах, многие собеседники рассказали Хьюман Райтс Вотч, что исключение из политического диалога в государстве заставляет их чувствовать себя чужаками и лишает стимула добиваться натурализации.

Лица без гражданства не имеют права занимать ряд должностей, в частности в общенациональном и местном государственном аппарате, полиции, таможне, и других ведомствах, они не могут работать прокурорами, судьями, нотариусами и т. п.

Язык — главная проблема в области прав человека для русскоговорящего меньшинства, особенно с точки зрения доступа к трудоустройству, образованию и судебной системы. В ряде случаев эстонская языковая политика и способы ее реализации носят дискриминационный характер.

Многие собеседники Хьюман Райтс Вотч из русскоговорящей общины отмечали, что важнейшая проблема в сфере прав человека, помимо безгражданства, — языковые права. Незнание языка приводит к сложностям не только у лиц без гражданства, желающих натурализоваться, но и у тех, кто хотел бы получить качественное образование и хорошую работу в частном или государственном секторе. Члены русскоязычного сообщества уже давно указывают на дискриминацию при приеме на работу в Эстонии. В качестве причин отказа в трудоустройстве как на частных предприятиях, так и в государственном секторе часто указывают на требования к знанию эстонского языка, причем даже в регионах, где очень многие говорят по-русски. Во многих случаях русскоязычных людей заведомо не рассматривают как кандидатов, потому что у них нет уровня C1 (продвинутый) эстонского языка. В более редких случаях указывается на недостаточно свободное владение эстонским. Несколько собеседников, включая уполномоченную по гендерному равноправию и равному обращению Эстонии, сказали Хьюман Райтс Вотч, что в суде очень трудно доказать дискриминацию при трудоустройстве. Несколько правозащитников отметили, что иногда работодатели используют язык в качестве предлога, чтобы не нанимать русскоговорящих.

Языковая инспекция Эстонии, которая обеспечивает выполнение закона о языке в стране, следит за тем, чтобы все госслужащие (а также работники частных предприятий, обслуживающих население, например фармацевты) под угрозой штрафов и увольнения владели эстонским языком на определенном уровне. Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью выражала озабоченность тем, что деятельность инспекции почти не контролируется и что, обеспечивая выполнение закона о языке, она, очевидно, не учитывает, региональную специфику, например региона Ида-Вирумаа. В 2013 году инспекция провела в стране 2540 проверок, в ходе 2261 из которых были выявлены нарушения при использовании официального языка. Были проверены 1694 учителей русских школ и воспитателей русских детсадов, и установлено, что 1506 из них (89%) недостаточно хорошо владеют эстонским. В Ида-Вируской центральной больнице были проверены 342 врача и медсестр, которые преимущественно работают с русскоговорящими пациентами, и 143 из них признаны нарушителями. Нарушителей оштрафовали. Действия Языковой инспекции можно оспорить в суде, но на это уйдут деньги и время.

В январе 2015 года Языковая инспекция Эстонии инициировала проверку предвыборных плакатов, размещенных в Таллинне Центристской партией, которая пользуется широкой поддержкой среди русскоязычного населения. Языковая инспекция заявила, что плакаты партии, выполненные одновременно на русском и эстонском языках, нарушают закон о языке, согласно которому в предвыборных агитационных материалах текст на эстонском не должен уступать по «обозримости» тексту на других «иностранных языках». Хотя русский текст на плакате предваряет эстонский, шрифт текста в обоих языках одинаковый, скорее, этот инцидент, представляется не более чем притеснением по политическим мотивам.

В эстонских государственных средних школах объем преподавания на русском языке не должен превышать 40%. В регионах, где на русском говорит большинство населения и где мало высокопрофессиональных нерусскоязычных учителей, справедливость такой политики спорна. Согласно статье 1 Конвенции ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования, под дискриминацией в образовании понимается «исключение, ограничение или предпочтение по признаку [...] языка [среди прочих факторов], которое имеет целью или следствием уничтожение или нарушение равенства отношения в области образования». Эстония до сих пор не подписала эту конвенцию.

Представители Хьюман Райтс Вотч побеседовали с тремя этническими русскими учащимися и несколькими этническими русскими, чьи дети учатся в эстонских школах. Все они жаловались, что учащиеся не получают полного образования, так как недостаточное владение эстонским языком приводит к трудностям в понимании определенных дисциплин, например мировую историю.